Даня нарисовал рисунок, показывает ротик и глазки.
Говорю, что давай сфотографируем и пошлем Ире.
Встал. Сфоткала.
- Пакази.
Показала, на фотографии он наклонил голову.
- Голова так, а надо так. Еще раз.
Сфотографировала еще раз, губы поджаты, показыает на рот.
- Не так. Еще раз.
- Нет, давай уж эту пошлем.

К концу сезона у Дани развалились сандалии. Лежали еще одни, чуть побольше, чье-то наследство, сбрасывал их с ноги и не соглашался ходить в них.
В кроссовках еще жарко, делать нечего, пошли покупать.
Обула его.
- Пройдись вон туда.
Вместо указанного мною места Даня отправился к зеркалу, рассмотрел сандалии, одобрил.
Говорю, что давай сфотографируем и пошлем Ире.
Встал. Сфоткала.
- Пакази.
Показала, на фотографии он наклонил голову.
- Голова так, а надо так. Еще раз.
Сфотографировала еще раз, губы поджаты, показыает на рот.
- Не так. Еще раз.
- Нет, давай уж эту пошлем.

К концу сезона у Дани развалились сандалии. Лежали еще одни, чуть побольше, чье-то наследство, сбрасывал их с ноги и не соглашался ходить в них.
В кроссовках еще жарко, делать нечего, пошли покупать.
Обула его.
- Пройдись вон туда.
Вместо указанного мною места Даня отправился к зеркалу, рассмотрел сандалии, одобрил.